Полные кавалеры ордена Славы

Малышев Александр Иванович

 Малышев Александр Иванович родился в 1923 году в селе Знаменка Медвенского района в семье кресть­янина. Образование среднее. Русский. Член КПСС. В Советской Армии и на фронтах Великой Отечественной вой­ны с 1941 г. Ранен, контужен. Награж­ден орденами Красного Знамени, Оте­чественной войны 1-й и 2-й степеней, медалями «За отвагу» и «За боевые заслуги». После демобилизации в 1946 г. жил и работал в Курске. Умер 31.05.1990 г.

                            _____________________________________

                                  Его называли советским богатырем

 Александр Иванович Малышев — один из курских юношей, кто ушел на фронт в неполные семнадцать лет (родился в 1925 году).

 — Мне пришлось явиться в райвоенкомат без докумен­тов, — рассказывал он, — и схитрить, прибавив к факти­ческому своему возрасту два года. Поскольку я был рос­лым, сильным, военком распорядился зачислить меня в число новобранцев. Уже в октябре 1941 г. года началась солдатская жизнь.

 Из Старого Оскола, где работал после окончания ремес­ленного училища связи, Александр в составе маршевой роты шел до г. Балашова Саратовской области. Там месяц обучался в 47-м запасном полку, затем был направлен на Юго-Западный фронт. В декабре получил боевое крещение — первый раз ходил в разведку, хотя она оказалась неудач­ной. Затем после ранения первого номера станкового пулемета заменил наводчика «максима». Немцы пошли в атаку, но у молодого бойца хватило выдержки подпустить их на близкое расстояние. «И когда я увидел, причем отчетливо, рожи наступающих, их было человек 150, то начал стрелять. Через две-три минуты цепь залегла, я услышал крики и стоны фрицев и одобрение моего по­мощника: «Молодец!». Вражеская атака захлебнулась. Наутро мне сказали, что из своего пулемета я сразил 28 гитлеровцев...»

 В декабре, при контрнаступлении, Малышев был ранен в правую ногу, долго пролежал на снегу и отморозил боль­шой палец раненой ноги, пока его вытащили санитары. До марта 42-го года лечился в Кисловодске. Там пережил еще одну неудачу.

 В госпиталь приехали представители из летного учили­ща, набирали крепких и здоровых ребят на учебу. Алек­сандр прошел медкомиссию, но главврач его не выписал: полностью не зажили раны на ноге. Просьбы не помогли. «Так и не стал я летчиком, а как хотелось!..»

 Ждали курянина совершенно другие испытания.

 Попал в механизированную «летучую» часть, которая на автомашинах с пулеметами появлялась то в одном, то в другом месте, устраивала засады, нападала на колонны немцев и, нанеся им чувствительные уроны, отрывалась от противника. «Мы, пулеметчики, наделали немало бед фрицам», — вспоминал позже Александр Иванович. Од­нажды группа красноармейцев из восьми человек под его руководством из засады гранатами подбила два бронет­ранспортера и уничтожила их боевые расчеты. Другой раз пришлось наступать на станцию Скосырская и тяжело раненным в голову попасть в плен. В Миллеровском конц­лагере Ростовской области чуть не умер с голоду, насмот­релся всяких ужасов. И только с третьей попытки удалось бежать. В декабре 1942 года, уничтожив четырех и пленив двух гитлеровцев, Александр и еще трое солдат встретили разведчиков 37-й гвардейской дивизии и влились в ее состав.

 Нетрудно представить, с какой яростью вступали в новые бои бывшие узники фашистского концлагеря. В феврале сорок третьего в районе г. Славянска Александр пошел в разведку за реку Северский Донец вместе с поис­ковой группой. Разведчики блестяще выполнили боевое задание. В марте Александр в атаке получил третье ране­ние и из госпиталя попал уже в 50-ю стрелковую дивизию, стал там 1-м номером станкового пулемета. Бои, бои, бои.

 «До освобождения г. Запорожья нам пришлось много раз ходить в разведку, пока не взяли двух «языков». Пленные дали ценные сведения. На третий день началось наше наступление. Город был освобожден и нашей дивизии присвоено наименование «Запорожская». За Кировогра­дом, в деревне Дарьевка, Александра вызвал командир полка майор А. Н. Твердохлебов и предложил принять взвод пешей разведки. «С того дня стал я «глазами и ушами» нашей части».

 Вскоре Малышев разрабатывает дерзкий план захвата «языка» не в окопах, а в тылу немцев. Холодной метельной ночью «белые призраки» перебрались через немецкую передовую и направились в глубь занятой территории. Оглянувшись, Малышев заметил искры из какой-то тру­бы. Группа осторожно подобралась к этой трубе. Она тор­чала из окопа, прикрытого плащ-палаткой. Приняли решение: нападать. Два разведчика взялись за концы плащ-палатки и резким рывком сорвали ее, а четверо ребят набросились на сидящих внизу. Немцев было двое. Связав их, забив кляпы во рты и захватив с собой пулемет, развед­чики без шума и единого выстрела притащили пленных в расположение своего полка. В тот же день Михаил Харченко (впоследствии тоже полный кавалер ордена Славы), Федор Колпаков, Петр Латенко и три других участника поиска вместе с командиром получили из рук А. Н. Твердохлебова медали «За отвагу».

 За месяц пребывания в селе Дарьевка разведвзвод Малышева взял шесть «языков». Но в одном из ночных поисков Александр был ранен в четвертый раз — в кисть правой руки. По излечении он снова возвращается в часть и снова удивляет боевых товарищей своей находчивостью и дерзостью.

 Для него и Михаила Харченко стало золотым правило: моментально оценить обстановку и действовать. Опыт говорил, что это верная гарантии победы. Однажды, проб­равшись по запасной вражеской траншее за село, Харчен­ко насчитал в саду 11 немецких минометов. Немедленно доложил об этом командиру взвода. Малышев, тут же повел разведчиков к батарее немцев. Обложив ее, они забросали огневые точки гранатами. Немцы были ошеломлены. Четверо из них попали в плен и, когда смерклось, благопо­лучно доставлены в полк. Другой раз взводу поручалось на самоходке прорваться к охраняемому мосту и захватить его. Когда машина приблизилась к цели, разведчики уви­дели фашистских минеров. Градом скатившись с брони, смельчаки ударили по врагам из автоматов. Те пустились наутек, но успели поджечь бикфордов шнур. Харченко, первым увидевший горящий шнур, успел разрезать его. Мост был спасен и вскоре пропустил наши войска.

 13 июля 1943 года самых отважных разведчиков при­няли в партию, стал коммунистом и Александр Иванович. К тому времени грудь его украсили новые награды. А когда командир «неуловимых» стал полным кавалером ордена Славы (награжден орденами Славы 3 ст. 20.05.1944 г.; 2 ст. — 10.06.1944 г.; 1 ст. — 24.03.1945 г.), политотдел 52-й армии издал специальную листовку. В ней, в частности, говорилось: «...Неумолима, жестока порой судьба солдата. В первых же боях Александра ранило. Эвакуация в тыл под бомбами, скука на госпитальной койке. Потом снова бои под Харьковом, Лисичанском, Миллеровом и снова ране­ние в голову. И тут случилось самое страшное — истекаю­щий кровью, полумертвый он попал в лапы фашистов. Начались жуткие дни пребывания в Миллеровском лагере для военнопленных. Болезни, голод валили людей сотня­ми, военнопленные питались лягушками, падалью. «Неу­жели придется погибнуть? — с отчаянием думал Алек­сандр. — Нет! Жить! Жить, чтобы сражаться, уничтожать фашистских выродков...». Александр дважды пытался бежать из лагеря, но был схвачен, избит, брошен в засте­нок. Однако паренек оказался крепким, настоящим рус­ским человеком. Ничто не могло сломить его воли. Чуть оправившись, он сговорился с другом и снова бежит из лагеря. На этот раз удачно... С этого дня вся жизнь, все помыслы Александра были направлены к одному — ист­реблять гитлеровскую мразь, очищать родную землю от фашистской скверны...».

 В листовке перечислялись подвиги бывалого разведчи­ка и заканчивалась она словами: «Слава бесстрашному воину, советскому богатырю, кавалеру ордена Славы трех степеней Александру Малышеву! Пусть его вдохновенный пример беззаветного служения Родине, его блистательные подвиги зовут всех бойцов на последние решительные бои во имя скорой нашей победы».

 Война продолжалась, рос и счет подвигам курянина, уже получившего звание младшего лейтенанта. Командир полка подполковник А. Н. Твердохлебов радовался каждо­му новому успеху разведчиков и их вожака, которого вся­чески поддерживал и отечески наставлял. «Батя» стал для Александра непререкаемым авторитетом. А когда взвод Малышева снова отличился в боях, то 20 февраля 1945 года представил своего питомца к высшей правительст­венной награде — званию Героя Советского Союза.

 «...В наступательных боях с 12 января по 12 февраля 1945 года на реке Нида, населенные пункты Мехау (Поль­ша), гор. Ельс, населенные пункты Лангенау, Кане Дорф и Гюннерн (Германия) со своим взводом всегда находил­ся впереди боевых порядков полка и своевременно инфор­мировал о состоянии и действиях противника, что способ­ствовало успешному решению боевых задач.

 В населенном пункте Гюннерн, северо-западнее Бреслау, с 10-ю разведчиками отбил две яростных контратаки 200 солдат противника, уничтожил при этом до 70 вражес­ких солдат. Лично тов. Малышев в этом неравном бою уничтожил более 20 солдат и офицеров противника.

 За проявленное исключительное мужество и отвагу в борьбе с немецкими захватчиками младший лейтенант Малышев достоин присвоения звания Героя Советского Союза», — говорилось в представлении.

 — После боя под Бреслау подполковник Твердохлебов сказал мне: «Вы воюете как надо. Представляем вас к зва­нию Героя Советского Союза. Если наш наградной лист на орден Славы 1-й степени не затерялся, то будете полным кавалером ордена Славы и Героем Советского Союза. Вы этого достойны».

 — Что мне оставалось делать? — рассказывал автору этого очерка Александр Иванович. — Поблагодарить ко­мандира и ждать. Настроение, правда, такое поднялось, что готов был горы своротить. Проходит месяц, другой. В конце марта сорок пятого вызывают в штаб и вручают... орден Красного Знамени. Когда официальная часть кон­чилась (награжденных было много) подполковник подхо­дит ко мне и говорит: «Небось, думаешь, что я врал насчет Героя. Поверь, нисколько. Но осечка вышла где-то навер­ху!..»

 В наградном листе многого не скажешь. Но командир полка (через две недели Александр Никитович Твердохле­бов погиб и Малышеву пришлось его хоронить) знал, что говорил. Ведь он послал разведвзвод на стык двух полков под Гюннерн. Не успели бойцы осмотреться там, как у реки появились четыре вражеских танка и пехота. Алек­сандр вместе с Василием Лысенко быстро поднялся на чердак двухэтажного дома, зарядил скорострельный не­мецкий пулемет МГ-42. Подпустив гитлеровцев метров на 50—60, внезапно полоснул по ним смертоносным огнем. Человек 20 было убито, остальным пришлось залечь и начать отстреливаться. Один танк навел орудие на дом, и только моментальная реакция спасла Малышева и его напарника. Они успели скатиться на второй этаж, когда раздался взрыв и снес верх дома: снаряд ударил точно. Бой продолжался. В северо-восточной части деревни разведчи­ки выбили немцев из двух домов. Малышев и Лысенко ворвались в третий. В одной из его комнат находилось до 10 фашистов. Под ноги им полетели гранаты. Одного Малышев пленил и с двумя разведчиками отправил к командованию на допрос, а сам остался в доме. В это время подоспели артиллеристы. Поставив 76 мм пушку на пря­мую наводку, они ударили по указанному разведчиками танку и подожгли его. Трем другим пришлось повернуть назад. Подоспела и наша пехота. Решительной атакой она смяла заслон фашистов, с ходу форсировала Одер и вместе с разведчиками захватила плацдарм.

 Вернувшись к мирному труду, Александр Иванович, несмотря на пять ранений, влился в ряды рабочего класса. Долгое время возглавлял парторганизацию, работая за­местителем начальника СУ-2 треста «Курскпромстрой». Одновременно вел большую военно-патриотическую ра­боту.

Н. Шитиков